У меня хорошая жизнь. Жаль, только в выдуманном мире. Боюсь, однажды я там останусьНазвание: И целого мира мало...
Автор: Нечетный Мститель
Фэндом: Ориджиналы
Персонажи: Ж/Ж
Рейтинг: NC-17
Жанры: Фемслэш (юри), Ангст, POV, ER (Established Relationship)
Предупреждения: Смерть персонажа
Размер: Мини
Статус: закончен
Описание: Троймшдат. Город - сказка, город - мечта. Страшная сказка, мечта мазохиста. Но даже здесь можно отхватить свой кусочек недолгого счастья.
Комментарий автора: По сути вбоквел к моему ориджжу, который ОРИДЖ, объясняющий в кой-то мере, почему у Васи такое стойкое нетерпение лесбийских отношений.
Публикация на других ресурсах: Нет
ЧИТАТЬ И целого мира им было мало. Поцелуи украдкой за углом, загадочные взгляды и случайные прикосновения. Этого было ничтожно мало, но это это все, что они могли позволить себе - попасть в "Лотос " отчаянно не хотелось.
- О, Господи. Вася, ты когда-нибудь перестанешь надевать столько одежды?
Берти недовольно пыхтит, пытаясь аккуратно расстегнуть маленькие пуговички. Кому как не ей, первой моднице на районе, знать, что в Нижнем почти не достать хорошей одежды. Её тоненькая кофточка давно уже валяется на полу в строительной пыли. Её обнаженное тело покрылось "гусиной кожей", руки дрожат, глаза горят диким огнем. Я усмехаюсь, и помогаю ей справиться с маленькими пуговичками, теплая кофта летит на пол. Поежившись, поднимаю взгляд - смеется. От нежных прикосновений потрескавшихся губ по телу пробегает ток.
Они обе отрицают свою любовь. Потому что это неправильно, это глупо. Они не боятся смерти, не боятся быть осмеянными, но боятся потерять друг друга. Они убеждают себя, что подобные короткие встречи лишь способ снять напряжение. Но это давно перестало быть правдой.
В комнате холодно. Холодно настолько, что синеют губы, но другого места у нас нет - штаб сегодня маленький заброшенный завод на окраине района.
Тоненькие пальчики ползут к краю кружевного лифчика. Отодвинув ткань, Брета сжимает напряженный сосок, вырывая из груди сдавленный крик. Безжалостно шлепаю по затянутым в кожу бедрам. Девушка вздрагивает, рычит, но опускается на колени. В неярком свете далеких фонарей её глаза становятся почти черными, бледная кожа - почти прозрачной. Острые ноготки царапают кожу, ловкие ручки быстро избавляют от брюк, влажный язычок проходится по намокшей уже ткани хлопкового белья. Я больно ударяюсь затылком о стену, но накрывшее наслаждение скрадывает все неприятные ощущения.
Разомлев, я полностью отдаюсь эмоциям, а потому не сразу замечаю, как открывается дверь.
- Выходим через двадцать минут, - голос Тима спокоен. Будто смотреть на лесбийские оргии его любимое дело. - А вы неплохо смотритесь в такой позе, - бросил мужчина, покидая комнату.
Берта недовольно стонет, не отрывая губ от мое промежности. Но возбуждение все равно сходит на нет.
Они встретились там, на охоте, когда дикая, не прибившаяся к какой-либо группировки Василина попалась в их сеть - голод притупил внимание и реакцию. Её звали Альбертина, и она не была похожа на охотника. Длинные светлые волосы, лукавый взгляд зеленых глаз, добротная одежда на тоненькой талии - ей бы жить где-нибудь в Среднем, а может даже и в Верхнем районе, а она здесь. Среди грязных попрошаек и пропасших душ. Но именно эта странная девушка вызывает у Василины симпатию и привязанность.
Когда Берта с опаской показывает ей метку-лотос на запястье, Вася смеется и притягивает её к себе для страстного поцелуя.
- Фууу, Томас, что это за гадость? - Берта недовольно морщит носик. Удивительно, но бравая охотница бывает такой брезгливой.
- Это печень. Человеческая печень, если ты понимаешь, о чем я, - парень "заиграл" бровями за что получил от Тима подзатыльник.
- Меньше разговоров, больше дела, - мужчина глянул на большой охотничий нож, чьей заточкой он занимался. - Сегодня идем на Фицев, а эти твари прожорливы и живучи.
В импровизированной кухне повисла тягучая тишина. Среди жителей Среднего района ходили страшные легенды, о монстрах, населяющих Туман Нижнего района. Что-то из этого правда, что-то нет, но факт оставался фактом - в нашем тумане действительно водились разные чудовища. Но Фицы? На них охотились либо отчаянные храбрецы, но положение наших дело было вроде не настолько печальным. Только вот приказ был идти на этих милых, но опасных тварей, а приказы не обсуждаются.
- Мы с тобой не закончили, - шепчет Берта, когда мы укладываем большие куски печени в целлофановые пакеты.
- Если вернемся - продолжим, - не думая бросаю я и тут же прикусываю язык. В прямом смысле. Говорят, помогает. Но только не в этот раз. С охоты мы не возвращаемся.
Этот мир слишком сложен и непонятен, чтобы можно было выбирать себе судьбу. Кому как не им девушкам с городской окраины понимать это. Но они чувствуют это, и это чувство многим больше, чем просто инстинкты. Они никогда не говорят "я люблю тебя". Потому что любви нет, а единственная функция семьи - продолжение рода. Но каждый раз, уходя на охоту, они шепчут друг другу "я буду рядом. До последнего вздоха".
Все пошло не так с первых же минут. Слишком густой туман, невероятно большие твари. Только бы успеть убежать. Дикий крик разрывает густую тишину и, оглянувшись, я в ужасе замираю. Огромный чешуйчатый Фриц ухватил Берту за ногу и тащит куда-то в неизвестном направлении. Но не это самое страшное. Самое страшное - это они, бестелые существа, что вырастают, словно из ниоткуда. Кровь стынет в жилах, перед взором все мутнеет. Тим зажимает мне рот и тянет в ближайшие кусты.
Я слышу, как лопаются сосуды в её теле, как бурлит кровь. Кажется, эта пытка не кончится никогда, но через несколько минут туман начитает редеть, с ним тают и твари.
- Берта... - шепчут я, падая на колени у трупа возлюбленной. От уведенного тянет блевать. Созданные магией существа оставили голый череп там, где были когда-то щеки, кровавое месиво вместо ног и жуткие, покрывшиеся пушком плесени борозды на животе. Некогда красивая девушка стала изуродованным трупом.
- Я рядом, - слова не хотят прорываться сквозь душащие рыдания. - Рядом.
И прежде чем я позволяю молчавшим до этого мужчинам увести себя и напоить спиртом, я в отчаяние припадаю к посиневшим и разъеденным губам. До последнего вздоха.
Время не лечит. Никого. Никогда. Оно лишь немного притупляет боль, покрывает душевную рану тонкой корочкой грусти.
Время не лечит, но учит. Учит жить с этой болью и мириться с утратой. И она научились, отрицая все чувства, не выпуская никого в душу, но отчего-то делает исключение для неё. Грета, девушка отчаянно в неё влюбленная и совершено не похожая на Берту, и, может быть, в этом и есть причина. Глядя на ликующий вокруг народ, она дает себе еще один шанс. С опаской глядя на хрупкую фигуру у перил моста, подходит и невесомо целует, утопая в этих большущих голубых глазах. Мягкие губы, удивленный взгляд и снова им целого мира мало...